могли скрасить ожидание. Хотела сыграть и спеть для
бабушки романс, но голос дрожал, а пальцы не слушались.
- Бабушка, милая, я чувствую себя дурнушкой. А хочется быть красивой.
- Пусть тебя это не тревожит, внучка, ты похожа мою мать, а она была одной из
красивейших женщин нашей губернии. И даже имела признание при дворе. Увидев,
что я украдкой поглядываю на часы, бабушка улыбнулась мудрой и хитрой улыбкой:
- Придёт, обязательно .. . Наш Вольдемар возмужал, стал рослым, красивым!
Все так же галантный. Вот в такого и влюбиться можно. Молоденьким девушкам
полезно немного влюбиться, в какого-нибудь героя, - и, заметив, как залились
краской мои щеки, сказала:- « Se amor non e che duhgue?” ( Если это не
любовь, так, что же это?)
-« Sara perhe se amor.» ( Возможно это любовь)- ответила я ей в тон сказанного,
засмеявшись и поцеловала ее в щеку.
-« Speriamo bene! ( Будем надеяться на лучшее.)- и воскликнула,- « Lupus
in fabolo!» (Легок на помине!)
Прихожая наполнилась звоном колокольчика. Я обняла бабушку. Сердце мое забилось
сильнее. Она подтолкнула меня, улыбаясь:
- Иди, собирайся на каток.
Я убежала в свою комнату, пытаясь совладать с волнением.
Когда я наконец нарядилась, Владимир Александрович уже обсуждал какие-то
новости в кабинете отца. Хорошо, что на этот раз Илья Петрович не усадил его
сыграть партию в шахматы.
« Вот мой герой!»- подумала я, когда наши глаза снова встретились. Мне
захотелось, как в детстве, протянуть ему руку. Но нельзя. Незамужним девушкам
руку не целуют. Это расценивалось как намек на более близкие отношения.
Каток был недалеко от нашего дома, в парке. Это был замечательный пруд, который
зимой, в зависимости от толщины льда, использовали для развлечения. Там было
много народа, играл оркестр, кружили на льду пары и одиночки.
Владимир Александрович твердо стоял на коньках и, я все время ощущала его
крепкую, поддерживающую руку.
Мы, накатавшись, избавились от коньков, и пошли гулять по расчищенным
аллеям парка. Мы шутили и весело смеялись. Затем, соорудив снежную крепость,
стали бросаться снежками.
Начинало темнеть. А мы все сильнее входили в азарт, и нам не было дела до
прохожих, которых становилось все меньше.
Владимир Александрович штурмовал крепость, разрушив ее до основания. Я
бросилась бежать, смеясь и дразня его, как в детстве. Он быстро настиг
меня, сзади за талию, но я резко обернувшись, оказалась у него в объятиях.
И тут мы растерялись оба. Проходило время, а мы все стояли и смотрели в глаза
друг другу.
-Да Вы, оказывается, Снегурочка, мои руки примерзли намертво,- попытался
пошутить он. Я смутилась.
- Пойдемте, я отогрею ваши пальчики.
Мы подошли к заснеженной скамье. Владимир Александрович смахнул фуражкой снег,
оставив ее лежать тут же. Он сел рядом со мной и, сняв мои варежки, стал
растирать мои озябшие пальцы, согревая их теплом своего дыхания.
Безумное блаженство охватило меня. Я прикоснулась щекой к его волосам, затем
легонько целовать их, стараясь, чтобы он не заметил этого. И, невсилах больше
терпеть эту сладкую муку, я тихо начала читать монолог Шекспира, который так
сейчас подходил к состоянию моих чувств:
- « Мое лицо скрывает темнота,
А то б ты знаешь, со стыда б сгорела,
Что ты узнал так много обо мне.
Хотела б я восстановить приличье,
Главная 