пряча свою добычу за пазуху.
- Поцелуйте, меня, Вольдемар!- тихо попросила я.
Он поднял на меня глаза:- Аннушка, Вы не оставляете мне путей к отступлению.
Владимир шагнул мне навстречу, обнял. Я потянулась к нему губами, сердцем, всей
душой. Его, теперь уже жесткие усы, коснулись моей щеки, он прошептал:
- До последнего вздоха буду помнить…
Наши губы слились на мгновенье, на вечность… В этом поцелуе была неутолимая
сладость любви и жгучая горечь непреодолимой разлуки…
Громкие голоса во дворе заставили нас оторваться друг от друга, захмелевших от
безумного счастья и чудовищного горя.
Владимир Александрович провел меня к саням. Мы все еще смотрели в глаза друг
другу, чтобы запомнить навсегда.
- « Je t’aime.»-прошептала я ему,- Я люблю тебя.
-« Je t’aime.»-ответил он эхом.
Я села в сани. Дверца кибитки закрылась. Ямщик стегнул лошадей.
- Нашлась перчатка?- кутаясь в ворот шубы, безразлично спросил муж.
- Я давно потеряла... Очень давно…- прошептала я, теряя голос от душивших меня
слез.
Летом я побывала с сыном в усадьбе, где уже полной хозяйкой была Лиза.
Она ожидала своего первенца, и поэтому была капризной и суеверной. Я всячески
поддерживала ее, защищая ее от излишних страхов, теперешнего положения.
В свободное время, когда сестра отдыхала, я бродила по усадьбе. Мне
хотелось вспомнить свое детство, вернувшись к истокам памяти, отыскать хоть
какие - нибудь следы Вольдемара.
Но там уже все было по-другому. Даже старая груша была спилена вместе с
другими, теперь уже не нужными деревьями.
И только старая лошадь, по имени Мечта, напоминала о прошлом, будучи теперь
самым реальным существом, в обновляющейся усадьбе. Я учила на ней Володеньку
верховой езде.
Странным образом, мой Володенька стал походить на Владимира Александровича, как
если бы, он был его сыном. А может я просто во всем, что мне было дорого, что я
любила, искала его черты.
Потом долгое время меня стали мучить страшные сны. Однако, услуги доктора,
которого нанял, встревоженный муж, принесли мне только временное облегчение.
Таинственный недуг возвращался вновь.
Зимой я получила письмо от отца. Он писал: » Аннушка, у меня скорбные известия.
Наш друг Владимир Александрович Батурлин пал смертью храбрых в бою...»
Невидимая рука резко сдавила горло. Острая боль полосонула по сердцу. Я
провалилась в темноту, словно сраженная турецкой саблей.
Я очнулась от солнечного лучика, блуждающего по моему лицу. Открыв глаза,
первое, что я увидела – это Володеньку, сидевшего в кресле, поджав под себя
ноги. Он вскочил, кинулся ко мне:
- Мамочка, наконец-то ты проснулась! А папенька пошел отдохнуть. Он ночью был
здесь, теперь я его сменил. Сейчас позову его!
- Нет, нет, не надо, пусть поспит. Поди, же ко мне, мой родной, мой славный
мальчик.
Сиделка подложила мне под спину подушки, что бы было удобно сидеть.
Володенька влез ко мне на кровать.
Главная 