Прошло восемь лет.
Зима выдалась снежная и морозная.
Я и мой муж Павел Андреевич, оставив дома своего пятилетнего сына, на нянек и
его, овдовевшую сестру, отправились на свадьбу к моей младшей сестре Лизе.
Я, нарочно уговорила мужа выехать пораньше, чтобы прибыть заблаговременно и
принять участие в приготовлении к торжеству. До свадьбы оставалось более
недели, но я уже не могла усидеть дома. В то же время смутная тревога звала
меня в путь.
Во всем этом чувствовалось божье провидение, потому, что когда нам оставалось
проехать полдня пути, в степи нас застала сильная метель.
Мой муж, Павел Андреевич, человек выдержанный, приятной наружности и
обхождения, был для меня надежной опорой. Он стойко переносил все превратности
пути. В нем не было и тени упрека в мой адрес, когда его опасения, насчет
испорченности погоды подтвердились.
Ямщик сбился с дороги, и наши крытые сани кружили по степи, словно
маленький кораблик в океане. Блуждая по степи, лошади устали. Они надрывно
храпели, проваливаясь в снег. Бубенцы забивались крупными хлопьями снега.
Казалось, что это продолжается, целую вечность, и мы все оторваны от
целого света.
- Станция, барин!- послышался снаружи радостный крик ямщика.
Мы оживились. Павел Андреевич перекрестился и вздохнул с облегчением.
Вскоре сани остановились. Дверцу кибитки открыл станционный смотритель с
фонарем в руке:
Пока мы, войдя в сени, сбрасывали заснеженные шубы, он все продолжал восхищаться непогодой:- Ох, метет, словно черти играют! Я уж и не чаял, что кто-то приедет. Вот и его высокоблагородие заезжий генерал на станции метель пережидает. Будет, вам, господа достойная кампания.
Наконец, мы вошли в гостиную. В комнате был полумрак. Мы не сразу рассмотрели человека в мундире. Но тот, уже вышел из-за стола к нам навстречу:
- Рад, господа, разрешите представиться - генерал Батурлин. С кем имею честь?… Да принесите же свечи, черт вас всех дери! Pardon Madam! Прошу прощения! Анна Ильинична! Боже мой, это Вы? Глазам своим не верю!
Тем временем, денщик и смотритель принесли свечи, В комнате стало намного светлее.
Боже мой, какая встреча!- продолжал генерал. Он взял мои руки и стал распирать их, отогревая, как когда-то.
Я пребывала в оцепенении от неожиданности.
- Владимир Александрович, разрешите Вам представить моего мужа Павла Андреевича Черкашина, - сказала я, придя в себя.
Мужчины закрепили знакомство рукопожатием.
- Весьма рад нашему знакомству,- обрадовался Павел Андреевич,- А я наслышан о Вас от Ильи Петровича. Он следит за всеми вашими победами. Для меня огромная честь познакомиться с Вами.
Жена станционного смотрителя принесла еще два прибора и самовар.
- Окажите мне любезность, поужинать со мной.- сказал генерал.
Павел Андреевич охотно поужинал и выпил водки с доблестным генералом.
Я же с трудом справилась с едой. Мужчины оживленно беседовали о войне и политике. Мы с мужем сидели напротив генерала, поэтому мой взгляд все это время устремлялся на Владимира Александровича. Несмотря на все изменения, которые время совершило с ним, я узнавала до боли знакомые черты. Его, некогда золотистые волосы, приобрели серебристый оттенок. Правая бровь рассечена шрамом, а на левой щеке протянулся багровый рубец к шее. Серые глаза казались совсем темными.
